ИЛЬЯ ЛАГУТЕНКО (интервью журналу "Новый Амадей")

О нем нельзя рассказать. …Вернее, можно сделать жалкую попытку объяснить состояние, в которое впадаешь в момент ЕГО появления. …Падаешь в обморок. Все внутри тебя “падает в обморок”. Уже через минуту не можешь вспомнить откуда этот человек взялся, как ОН вошел, что ОН говорил, ситуация крайне идиотская, учитывая тот факт, что разговаривал ОН непосредственно с тобой… Видимо, аналогичные чувства испытывают при встрече с инопланетянами… Шок и полное отсутствие воспоминаний. Только чувства и ощущения… Непонятно от чего…

ЕГО невозможно представить ни в одной жизненной ситуации… Когда узнаешь, что он, например, курит, – поражаешься… Видимо это единственное реальное земное действие, на которое ОН способен… Еще ОН разговаривает, но как! Мягко. Плавно. С извиняющимися (непонятно за что) интонациями. Еще взгляд… Ощущение, что ты не человеку смотришь в глаза, а наблюдаешь за проплывающими мимо иллюминатора таинственными объектами. Только отрываясь от земли, соприкасаясь с облаками совсем близко, можно испытать чувство прекрасной отрешенности. …Только навязчивое солнце, очень ярко отражающееся на крыле, возвращает к действительности. …Всегда что-то должно мешать получать и ощущать… до конца. …“Падают сбитыми ИЛ-62”… ОН поражает искренностью и лучистой детскостью. Трудно найти определение этому феноменальному обаянию… Невозможно избежать такого избитого определения, как “ВЗРОСЛЫЙ РЕБЕНОК”.

• Интересно, с какого момента Чудо-глазастый герой себя помнит…
• Илья Лагутенко: Помню, бабушка пела революционные песни… Это точно, есть документальное подтверждение… Мы с ней вместе пели… Я тогда был совсем маленьким…
• То есть дуэт карапуза и бабушки… Мило.
• Да-да… Моя бабушка любит революционные песни и много их знает. Причем одновременно с песнопениями мне стали читать книжки, но это событие как-то стерлось из памяти… Вероятно, на фоне революционного пения (смеется). Хотя… У меня были сказки… Русские народные, сборник… Помнишь, раньше был такой, рыженький? Сначала мне читали, а потом я сам стал его перечитывать…
• Почему?
• А знаешь, наверное, на слух как-то по-другому все воспринимается… Я еще помню, у дедушки был маленький магнитофончик такой… Так вот, дедушка, наверное, чтобы не читать мне, записывал сказки на этот магнитофончик…
• ???
• Потому что если дедушка сам мне рассказывал на ночь сказку, я дослушивал до конца и, конечно, просил еще и еще…
• И так до бесконечности…
• Ну да… Поэтому дедушке проще было записать все на магнитофон… Вообще-то, он преподавал радиоэлектронику… Всегда изобретал какие-то вещи… Пускал технологии в жизнь! Да… А кроме сказок, дедушка еще записывал для меня истории, которые он, по-моему, сам выдумывал… Сказки, правда, тоже были в достаточно вольной интерпретации…
• А почему тебе нравились именно русские сказки, а, скажем, не сказки братьев Гримм?
• А знаешь, наверное, русские сказки были мне ближе и понятней…
• Тебя что-нибудь пугало в сказках?
• Нет… Я спокойно ко всему относился, просто как к историям… Главные герои… Аленушка… Иванушка… Еще у меня было много пластинок… Помнишь, “Мелодия” выпускала пластинки со сказками?
• Еще бы не помнить! Мне нравились “Бременские музыканты”…
• А мне “Гадкий утенок”… Говорят, он на меня сильное впечатление производил… Я плакал… Переживал за него очень сильно… Даже когд он становился лебедем, как-то меня… обламывало… Все вроде так хорошо было… Никто его не любил… Ничего у него не получалось… А он такой хороший… И вдруг такой дурацкий конец…
• Да… Наверное, было бы лучше, если бы он погиб в жутких корчах, такой синий и некрасивый утенок…
• Ну… (смеется). Так что было у меня очень много пластинок, книжек было меньше… Мы часто переезжали из города в город, и эти библиотеки… Ну, невозможно было таскать за собой… Очень много было книг по искусству. Мама преподавала и занималась этим… Она до сих пор эти книги с собой везде таскает. Такие глянцевые книги… В суперобложках…
• Ты любил эти книги?
• Перелистывать… То есть я занимался тем, что… Книжки резать нехорошо, но хотелось создать какие-то свои собственные “штуки”… И опять же с помощью дедушки… Мы перефотографировали книжки, а потом фотографии я вклеивал в альбомчик… Ну, например, “Египетское искусство”… Делал обложки… Подписи к фотографиям… Вот (улыбается)

Вообще, ОН все время улыбается… И дабы мне не засорять текст бесконечными скобками, просто знайте, что ЛАГУТЕНКО УЛЫБАЕТСЯ…

• По плану после книжек и сказочных пластинок должны были начаться…
• Кассеты. После очередного переезда первое, что запомнил, это комбайн, магнитофон такой японский (немного гордости в голосе)… Тогда у поколения моих родителей уже заканчивалось время “катушек”, и начинались кассеты. Это, наверное, 77–78-й год… Первые кассеты… Я до сих пор некоторые – те, что не потерялись, – храню… Deep Purple, Джон Леннон, Пол Маккартни, почему-то сольники. Вероятно, у меня была любовь ко всем по отдельности…
• Знаешь, артистичные дети любят покривляться перед зеркалом, под любимую музыку… У тебя такое было?
• У меня все не с зеркала начиналось. Еще я делал эти… кукольные спектакли… Обычно сюжет заранее не придумывал, а так, импровизировал по ходу дела… А вообще, я серьезно к этому относился и всех немножечко мучил… Запрещал недосматривать спектакль до конца. Все, вероятно, очень уставали, но терпели. Бабушку я особенно мучил… Она работала, была очень занята… Но я говорил: “Нет, работать ты не должна! Смотри спектакль!” А потом, когда я уже начал музыку слушать… Я стал делать не просто спектакли, а ШОУ… Я вырезал фигурки музыкантов с гитарами, ставил кассету… Раздвигался занавес… Потом “выходили” эти фигурки… До этого роль музыкантов выполняли солдатики… Помнишь, такие были…
• Оловянные?
• Не-е-е… Пластмассовые, “Красная гвардия”… Я понял, как эти солдатики делаются, и стал производить своих собственных, т.е. я вырезал из картоночек, потом выпиливал им подставочки… Получались такие музыкантики…
• Каким ты был трудолюбивым ребенком!!!
• Нет, не очень. Мне быстро все надоедало. То есть я увлекался подготовкой, а потом, когда уже все сделано, становилось скучно… Да… Барабанщика кукольного делал… (Видно, что Илье это приятно вспоминать)… Музыку включаешь, и они двигаются под моим руководством. Главное, что это ШОУ можно было смотреть самому, никого не напрягая.
• А кино? Ты любил кино?
• Помню, что ходил… У меня остались мои дневники, которые я вел с первого класса. Меня родители не то чтобы заставляли, но вот эта идея дневников всегда была. Я все записывал. У моего дедушки тоже сохранились дневники, которые он вел, когда был мальчиком… Мальчиком 20-х годов. Я с интересом все это читал… И в свои записи заглядываешь, а там, например: “1 сентября тысяча девятьсот семьдесят какого-то года. Ходил в кинотеатр, смотрел фильм “Хлеб. Золото. Наган”. Мне такого плана нравились фильмы. Вестерны. Помню, очень большое впечатление произвел “О, счастливчик”. Мама меня водила на этот фильм. У мамы был друг, кинооператор, он привозил из Москвы на катушках всякие фильмы, диснеевские мультики и устраивал в каком-то клубе “закрытые” просмотры для друзей…
• Ты рассказывал о частых переездах. Почему вы все время перемещались из города в город?
• Не знаю… Так получилось в жизни… Это началось очень давно, наверное еще с моей прапрабабушки… Польская была семья… Они эмигрировали, доехали до Китая, там родилась моя прабабушка, из Китая переехали на Дальний Восток… Потом опять Китай… После войны жили в Магадане… Бабушка моя в Магадане родилась, и мама… Я вырос во Владивостоке… Мама переехала в Москву… А потом горе такое случилось, что отец мой умер… Мама осталась в Москве совсем одна и поэтому вернулась обратно во Владик… Не знаю, может, у меня с этим связано то, что я Москву не воспринимаю, т.е. я НЕ ХОЧУ сюда возвращаться. НЕ МОЕ это место. Я, например, в Питер приезжаю, и мне ХОРОШО… Хорошо.
• А похожи города Питер и Владивосток?
• Да… Я в первый раз, когда в Питер приехал… Там курсанты ходят, в бескозырках… …морячки. Это как-то трогательно.
• А если проиграть твою жизнь… Музыку, дедушкин магнитофончик, книжки по искусству… Что получится?
• Знаешь, я помню… Это возвращаясь к музыке… Мне было очень интересно что и как происходит… Информации-то никакой не было… Если не считать журнал “Ровесник”… И все. Мы знакомых моряков просили привезти журналы, еще что-нибудь о музыке… Помню, мама подарила мне книжку Феофанова “Музыка бунта”. Это маленький труд, но зато если между строк читать, то складывалась довольно полная картина, кто кем был, как это развивалось и откуда бралось. Там были фотографии, и Элиса Купера можно было увидеть своими глазами. Еще другая была у меня книжка – “Буржуазная массовая культура”, я до сих пор ее с собой вожу…
• Это что, некое руководство к действию?
• Нет. Просто хотелось узнать, почему и как все происходит… У нас же в стране ничего подобного не было…
• Но ведь с тобой все-таки ЧТО-ТО происходило. Такие вещи, на мой взгляд, не зависят от социума…
• Не зависят… Но я начал изучать… Начал переводить… Сам для себя писал переводные статьи. Маме потом дарил свои труды. Например: “Мама, вот тебе мой труд о группе Kiss”. Меня интересовала история происхождения групп. Может, это я сам для себя игру такую придумал… У меня были сборники открыток групп, которые я придумывал…
• Сам?
• Сам. У них были имена. Названия. Они выпускали альбомы.
• А потом их этого безумия?..
• А потом я понял, что из этого безумия должна получиться какая-то реальность. Ну а кто эта реальность? Конечно, я… Ну, пошел к соседу сверху, говорю: давай делать РОК. Ну и пошло… Были же какие-то шаблоны, по ним и надо было творить. У меня даже в дневнике это все документально подтверждено: “Такого-то числа 1979 года ко мне пришел Паша, мы сначала играли в железную дорогу, а потом решили сделать рок-группу”.
• И как вы ее назвали?
• Boney P – потому что он был Паша, а я – Илья… (хохочет).
• Отлично. А ты можешь охарактеризовать себя как личность? Извиняюсь за идиотский вопрос, но многие дают себе личностные характеристики легко и непринужденно.
• (Раздумье.) Н-н-нет. (Смеется.) Я не знаю. Ну как я могу это сделать?!
• Ну вот если бы ты был киногероем?
• Если бы я сам писал сценарий для себя?
• Да.
• Ну, наверное, я был бы таким, какой и есть.

… Очень грустно. Сидели. Разговаривали. А потом он ушел. Очень грустно… Как будто удалось увидеть в телескоп маленький спутник Земли, а он через секунду взял и улетел… Но обещал вернуться…

P.S. Special thanks: доброму приятелю Михаилу Козыреву, предоставившему для интервью личный кабинет программного директора радио “Максимум”, главному редактору журнала “Амадей” Крупновой Алине – за дамское участие, Константину Кинчеву – за компьютер, Анастасии Рахлиной – за умение пользоваться оргтехникой. Илье Лагутенко – за возможность ненадолго вернуться в юность.

обсудить статью на Музыкальном Форуме [ne]FORMAT >>>